Королевна
Благословенная весна пришла в эти края. Молодая трава робко проклевывалась навстречу солнцу, сошел лед с реки, птицы выводили веселые трели. Наша компания уже месяц как осела в этой деревне, и уезжать не хотелось. Причиной тому была большая весенняя ярмарка, где нам, бродячим менестрелям, перепадало немало монет. Это было хорошее, сытое время.
Хозяин небольшой харчевни выделил отдельную коморку над кухней и бесплатный завтрак за пару выступлений для его гостей по вечерам, что меня вполне устроило. Комнатка была совсем мала, и вмещала простую деревянную кровать, стол и колченогий табурет. По ночам я просыпался от завывания ветра дувшего во все щели, а прохудившийся потолок не был преградой зачастившим весенним ливням. Но именно здесь я познал минуты наивысшего счастья и блаженства.
Все началось однажды поздним вечером, когда ярмарочные гуляния были в самом разгаре, и голоса веселящихся селян не стихали до самого утра. Настроение было замечательным, воздух, по-весеннему свежий, пьянил и без того одурманенную голову. День принес мне хорошую выручку-кошелек изрядно потяжелел под весом звенящих в нем монет. Сидя у открытого окна на подоконнике, я медленно, бездумно перебирал струны, всматриваясь в сгустившуюся темноту и лишь тонкий серп месяца раздвигал занавес тьмы, опустившейся на землю. Наконец звуки струн сложились в мелодию грустной песни о любви. Все, кто когда-либо слышал мое пенье, утверждали, что никогда раньше не слышали такого восхитительного голоса. Да я и сам знал, что он не плох. Совсем тихо, слова срывались с губ и вместе с музыкой растворялись где-то в ночи.
Последние отзвуки стихли. Со вздохом поднявшись, я повернулся к столу, чтоб положить гитару. День выдался длинный, и завтрашний обещал быть не менее насыщенным. Нужно было раньше лечь спать.
За спиной раздался шорох и повернувшись, увидел ее… Она стояла в проеме окна и молча смотрела. Никогда в жизни мне не доводилось видеть столь совершенную женскую красоту.
Черные, как ночь, пряди волос тяжелым водопадом лились на спину и были украшены серебряной диадемой в виде раскинувшего крылья сокола. С плеч ниспадала накидка из перьев, богато украшенная драгоценными камнями, полыхавшими в неровном свете свечи. Огромные бездонные глаза казалось, могли узреть саму душу. Я не мог вымолвить ни с лова, лишь смотрел на нее, смотрел…
Девушка опустила взгляд на гитару. Подойдя провела маленькими изящными пальцами по струнам, и выжидающе взглянула меня. Но и без того было понятно, чего она желала. Еле оторвавшись от бездонных глаз незнакомки, я коснулся струн в желании передать, что она прекрасна, как сами боги, что я покорен, я ранен в самое сердце. Слова сплелись с мелодией, и это было восхитительно. Никогда ранее музыка так легко и непринужденно не появлялась на свет…
Наконец слова иссякли и музыка стихла. Невесомым движением она опустилась на пол у моих ног. Лукаво улыбнувшись, девушка нежно коснулась меня. В предвкушении я замер. Ее пальчики скользнули на внутреннюю сторону бедра и двинулись вверх. Рука судорожно стиснула жалобно звякнувшие струны. Забрав из моих рук инструмент, незнакомка отставила его в сторону. Жестом показала, чтоб я поднялся. Лишь встав, заметил, что она совсем невысокого роста - ее макушка еле доставала до плеча. Склонив голову набок, ночная гостья беззастенчиво осматривала всего меня. Я точно так же пожирал ее взглядом. Подойдя вплотную, она заглянула в мои глаза. Маленькая ладошка поднялась и легла мне на щеку. Я вздрогнул от ледяного прикосновенья. Девушку это, кажется, позабавило. Рука скользнула на затылок и настойчиво притянула. Ее губы были холодными, а в дыхании была зима…Я совсем легко касался нежных лепестков губ, боясь своей необузданной страстью разрушить момент единения. Руки чаровницы, проникнув под рубашку, блуждали по моей груди, но вместо того, чтоб задрожать от холода, тело начинало гореть. Из ее груди вырвался стон, и вся моя осторожность и нежность отлетела в сторону. Впившись в ее губы, как умирающий от жажды путник к источнику влаги, я не мог насытиться ей. Девушка отвечала на мой поцелуй с не меньшим пылом. Юркий язычок проник ко мне в рот, вызвав дрожь во всем теле. Схватив за плечи, я еще сильнее притянул ее к себе. Внезапно она отстранилась. Ничего не понимая, тяжело дыша, я лишь смотрел на нее. Разительные перемены произошли с ее лицом – щеки порозовели, а губы стали алыми. Теперь она больше напоминала существо из плоти и крови, нежели несколько минут назад. И стала в тысячу раз притягательней.
Отступив на шаг, девушка повела плечами, и чудесная накидка из перьев упала на пол. Она предстала передо мной во всем великолепие своей наготы. Ее кожа сияла белизной как редкая и ценная порода мрамора. Грудь с маленькими затвердевшими сосками тяжело вздымалась. Мой ненасытный взгляд скользил по тонкой талии, бедрам, по темной полоске волос на лобке, по стройным босым ногам.
Подойдя, я заключил ее в объятья, а мои губы начали свое путешествие по подбородку, шее, хрупким ключицам… Она была так холодна, я хотел скорее согреть мою гостью. От моих поцелуев ее тело начало оттаивать. Когда наконец мои губы добрались до холмиков груди, горел уже не я один. Она была потрясающа на вкус. Я не могу описать это. Как…как первый снег…как зимнее солнце…как ледяная ключевая вода…Мой язык коснулся напряженного соска и девушка всем телом подалась навстречу, а пальцы вцепились мне в волосы.
Она схватила меня за плечо, ноги дрожали и плохо служили ей. Усмехнувшись, я подхватил ее на руки и понес в постель. Краем сознания мне было стыдно за убогую лежанку, зовущуюся кроватью. Эта богиня была достойна по меньшей мере королевского ложа…Но наша страсть была сильнее этих предубеждений. Осторожно опустив свою ношу, я стянул с себя рубашку и отбросил в сторону. Девушка между тем поднялась на колени, и притянула меня ближе за талию. Теперь уже ее губы скользили по моей груди. А руки жадно искали застежку на брюках.
-Подожди, подожди, не спеши, - смог вымолвить я охрипшим голосом, пытаясь удержать руки проказницы.
Я опрокинул незнакомку на спину и лег сверху, одной рукой держа ее тонкие запястья над нашими головами. Ей, судя по дерзкой улыбке, такая смена положения понравилась. Она выгнулась всем телом мне навстречу, и наши тела охватил огонь, но я еще сдерживался. Неожиданно сильным для такого хрупкого тела движением девушка выскользнула из-под меня и обосновалась сверху. Ее губы были везде - на груди, животе, острый язычок выводил круги вокруг сосков, пупка…Я наслаждался ее раскованностью. И увлекшись поцелуями, не заметил, когда шаловливые ручки расстегнули-таки мои брюки. Я смог только судорожно вздохнуть, когда ее рука обхватила мой напрягшийся член и легко скользнула по нему. Второй рукой она начала стягивать брюки, и я приподнял бедра, чтоб помочь скорее снять остатки одежды. Нетерпеливые губы легко скользнув вниз по животу, замерли на мгновенье, чтоб затем горячим кольцом сомкнуться на головке члена. Языком и губами она нежно двигалась по всей длине, то вбирая его весь в рот, то снова отпуская. Мне оставалось лишь тихонько постанывать от наслаждения. Наконец, тяжело дыша, девушка оторвалась от меня. Я тут же притянул ее к себе для поцелуя и рывком снова оказался сверху. Теперь пришла моя очередь. Не отрываясь от ее сладких горячих губ, я рукой скользнул вниз, по тяжело поднимавшейся груди с набухшими сосками, по плоскому животу, по темным завиткам волос. Она была горячая и влажная. Я нащупал маленький бугорок и осторожно скользнул по нему пальцем. Она всхлипнула и оторвалась от моих губ, стараясь отдышаться. Я надавил пальцем сильнее, чувствуя, как девичье тело откликается на это прикосновение. Ее бедра пришли в движение и она сама стала тереться об мою руку. Чувствуя, как ее пробирает дрожь, мое возбуждение возрастало. Руками она вцепилась в простынь так, что костяшки пальцев побелели. Девушка дышала все сильней, а стоны становились громче…Мою обольстительницу трясло, она была на вершине…Я больше не мог терпеть. На пике ее блаженства я резким рывком вошел в узкое, горячее лоно. Она вскрикнула еще сильнее, и руками обхватив мои бедра, притянула их к себе, умоляя еще сильней, еще глубже войти в нее. Подгоняемый ей и своей страстью я двигался сильней, быстрей, настойчивей. Казалось, от наших стонов рухнет крыша над головой. Она выгибалась, открываясь навстречу мне, ее острые коготки впивались в мои напряженные плечи. Ослепительно сильное наслаждение одновременно накрыло нас с головой…
После мы лежали поверх смятых простыней, ее голова уютно устроилась на моем плече.
-Скажи, кто ты?- наконец решился спросить я, - Как тебя зовут?
На секунду в голове пронеслось видение острых и прозрачных, как лед, шпилей замка, потом все исчезло. Она приподняла голову и приложила палец к моим губам. Не ответила.
Наверное, я уснул. На рассвете, когда открыл глаза, ее уже не было. Встав с постели, заметил отблеск серебра среди простыней. Это была забытая ей диадема.
Весь день я был сам не свой, что отметили и мои друзья, и гости харчевни. Лишь только сумерки начали сгущаться, бросился в свою комнату и открыл окно . Хотел узнать о ней все. Кто она, откуда, как оказалась в моей комнате? Я ждал. Но все равно пропустил ее появление. Не говоря ни слова, девушка скинула накидку, и приблизилась вплотную ко мне. Она снова была холодна как лед, и я скорее обнял ее, чтоб согреть… Вопросы рвались с языка, но девушка не дала и слова вымолвить, закрыв мне рот ледяным поцелуем.
Эта ночь показала мне новые вершины страсти. Я был огнем, был льдом, был ветром в ее волосах. Я умирал и снова рождался. А утром она снова ушла, не дав ответов.
Теперь она приходила каждую ночь. И каждая наша ночь была полна наслаждения. А после я пел ей, рассказывал истории о своей жизни, о друзьях, о своих планах. Она же всегда молчала, я никогда не слышал ее голоса. Лишь пару раз на особо забавных моментах моя гостья рассмеялась, и смех ее был подобен перезвону серебряных колокольчиков. Никогда не смогу забыть эти чарующие звуки.
Я всегда пропускал момент ее появления и ухода, и не мог понять, как хрупкая девушка поднимается на такую высоту? Было полнолуние, когда я это увидел.
Она летела. Легко и плавно парила среди облаков, как птица. Драгоценные камни сияли в ее перьях неземным светом. Такова была моя возлюбленная.
Каждый вечер я с нетерпением распахивал окно и ждал, когда она опустится. Каждую ночь согревал ее своими руками и губами. Каждую ночь страсть уносила нас в заоблачные края, где были льдистые башни, окутанные облаками, где снег никогда не таял, где был зал с хрустальным троном, украшенным изображением сокола, и где люди летали словно птицы.
Прошел месяц. Мои друзья давно уехали, но я остался, боясь, что она не сможет найти меня, если я покину эту комнату. Днем выступал на площади, вечером в харчевне, а ночи принадлежали моей королевне. Она влетала вместе с порывами ледяного ветра и, улыбаясь, сбрасывала накидку. И сердце мое трепетало при виде ее. Я осунулся и похудел за это время, под глазами залегли тени. Черные еще недавно волосы подернулись сединой. Меня все время знобило. Люди шептались, что мной завладела какая-то странная болезнь. Я видел, как жалостливо они смотрят в след. Мне было плевать. Главное, что голос был по-прежнему чист и звонок, и я мог петь для своей возлюбленной. Расстраивало только одно обстоятельство – тело стало холодным, и мне все труднее становилось отогревать ее. Она лишь печально смотрела на меня, гладила по щеке и целовала ледяными губами.
Однажды она не прилетела. И на следующий день тоже. И на следующий. И на следующий. Я все сильнее волновался. Стал реже выходить из дома, и все чаще сидел с гитарой у окна, боясь пропустить ее приход. Проходили недели. Ее не было. Я не мог есть, не мог спать, и совсем перестал выходить. Хозяин грозился выкинуть меня из комнатки, но пока не решался. Вскоре я уже совсем не смог подниматься с постели, не было сил. Все чаще казалось, что я придумал мою возлюбленную, что она плод воспаленного воображения, но забытая ей в нашу первую ночь диадема, убеждала в реальности случившегося. В бреду я видел ее страну, укрытую вечной зимой, видел, как она гуляет по заснеженному саду и как сияет на солнце ее корона. Видел, как она надевает оперенье и парит в облаках. Я упивался ощущением полета, хотел быть там, с ней...За гранью сна и реальности…С моей королевной…
Утром его остывшее тело нашел хозяин харчевни, напуганный долгим отсутствием своего постояльца. Он сидел у окна с гитарой на коленях. Одна его рука лежала на струнах, а вторая сжимала какую-то серебряную безделушку в виде сокола с распахнутыми крыльями. Незрячие глаза менестреля смотрели вверх, в небо, а на губах застыла блаженная улыбка…
Автор: Эстель Кристен.
(специально для vampirecommunity.ru)
[Наверх]